Как я нашёл своё истинное «я». Или когда убеждение сильнее сердца.

Друзья, ну вот мы и стоим перед кульминацией нашего внутреннего противоречия, когда наши установки не только формируют наши убеждения и ценности, но и определяют нашу личность, нашу миссию, а это значит и саму жизнь. Как бы не печально было это осознать, но, зачастую, именно они, наши установки, базируются на внушенных нам еще в детстве идеях и ценностях, заложив тем самым своеобразный фундамент нашего построения и ощущения окружающей нас реальности. Поэтому именно по этой причине докопаться до сути проблемы становится практически невозможно, так как в этом случае придется бурить тот самый, кажущийся нерушимым, фундамент нашей личности. Когда убеждение сильнее сердца. «Я чувствовал иначе. Всем телом, каждой клеткой, каждой ниточкой, каждым импульсом, что это было не моё решение. Но я его принял. Сознательно. Собранно. Даже гордо. И тут же в теле, в груди, в голосе - везде стало пусто. Почему же я сделал выбор, противоречащий моим чувствам? Не потому, что не слышал их. А потому что что-то в глубине сказало: "Так правильно. Ты обязан. Ты не имеешь права поступить иначе." Я взбунтовался и начал копать. Я вспомнил о пирамиде логических уровней. Поведение, способности, убеждения, ценности, идентичность и, наконец, миссия. Я думал, что это просто убеждения: “Будь надёжным. Будь нужным. Будь опорой.” Но чем больше я разматывал этот клубок, тем яснее понимал, что это не просто правило. Это стало частью моей идентичности. Частью того, кем я считаю себя. А может — даже тем, зачем, как мне казалось, я живу. Я — тот, кто не бросает. Я — тот, кто держит слово. Я — тот, кто жертвует, если нужно. Я — тот, кто "спасает", даже когда тонет сам. И в этом нет ничего плохого. До тех пор, пока эта идентичность не отрицает моё живое “я”. Пока я не превращаюсь в функцию. В образ. В роль. Вот почему я выбрал не чувство. Потому что установка сидела не в голове, а в ядре личности. Она уже была не просто мыслью. Она стала миссией. А чувства. Они стали мешать. Подрывали конструкцию. Ставили под сомнение не выбор, а самого меня. Я понял: если я позволю себе почувствовать по-настоящему, то мне придётся признать, что я больше не хочу быть тем, кем считал себя всегда. А это — страшно. Ведь не просто отказаться от идеи. А расстаться с версией себя, которая столько лет помогала выживать, строить, получать одобрение. Что же я сделал? Я начал с вопроса: "Это правда я, или это просто моя внутренняя программа?" Я выписал, во что я верю о себе: — Я должен быть надёжным. — Я не имею права подводить. — Я обязан не ставить других ниже себя. И рядом — чувства, которые я игнорирую: — Я устал. — Это не мой путь. — Мне больно. — Я не чувствую себя живым в этом выборе. Я задал себе главный вопрос: "Если я отменю эту установку — кем останусь я, как личность?" И понял: страх — это не потерять отношения, Страх — потеря контроля над образом себя. Что же с этим делать? Разорвать взаимосвязь установки и миссии. Понять, что ты можешь быть ценным, важным, хорошим даже если делаешь выбор, соответствующий чувствам, а не роли. Сформулировать новую миссию, которая включает живое «я», а не душит его. Не "я тот, кто жертвует", а: "Я — тот, кто остаётся собой, даже когда это сложно." Смириться с переходом. Да, части личности будут сопротивляться. Но ты не обязан быть заложником старого “я”, чтобы остаться цельным. Иногда мы делаем выбор против чувств — не потому, что не любим, а потому что боимся перестать быть тем, кем нас научили быть. И только тогда, когда ты начинаешь слушать себя глубже, чем свою историю, ты вдруг встречаешься не с выбором. А с настоящим собой.»